В качестве наказания разрешить: о приемной кампании в СУНЦ
13/09/12
Артем Анисимов, автор письма выпускников СУНЦ, выпускник СУНЦ и мехмата МГУ, написал отчёт о приёмной кампании этого года. То, что получилось — это, скорее, не заметка, а набор нескольких сюжетов связанных тем, что они относятся ко вступительным экзаменам в школу.
В этом году в СУНЦ вместе с администрацией сменилась и система приёма: потеряны льготы для участников Летней Олимпиадной Школы, и даже для призеров многих крупных олимпиад. Также обсуждаются организационные вопросы, связанные с процессом приема.
--
В этом году в СУНЦ вместе с администрацией сменилась и система приёма. Мне хотелось бы рассказать о некоторых из перемен и о последствий, к которым они привели.
Начало преобразованиям положил Олег Павлович Виноградов — заведующий кафедрой математики СУНЦ и по совместительству крупный учёный, который, согласно Mathnet, за последние 20 лет опубликовал 5 заметок в одном-единственном журнале. После прошедшего за закрытыми дверями совещания Виноградова с проректором Вржещём было принято решение об отмене мартовской олимпиады СУНЦ, результаты которой учитывались при приёме в школу. Что любопытно, сам Виноградов проведением этой олимпиады никогда не занимался. Отмечу, что подобным образом рушить отлаженные и хорошо работающие механизмы Виноградову приходится не в первый раз — из-за конфликта с ним с кафедры математики ушли такие преподаватели, как Мощевитин, Комбаров, Устинов, Карапетян, Щепин.
Непосредственно после этого был сменён директор СУНЦ и назначен новый председатель учёного совета СУНЦ, которым стал Юрий Валентинович Нестеренко. Важно заметить, что ни новый председатель учёного совета, ни назначенные одновременно с ним научные руководители не ведут занятий в школе (за исключением Бутузова, но он в 2011/2012 году вёл занятия только у одного потока). В результате получилось, что все люди, наделённые полномочиями решать, как будет функционировать СУНЦ, не имеют представления о ситуации в школе, поэтому сделанные ими решения оказались приняты не на основе анализа имеющейся ситуации, а на основе некоторых идеалистических соображений. Для приёмной кампании самым важным соображением такого толка оказалась идея Нестеренко о том, что все ученики должны ``пройти через одну воронку'', что означает отмену олимпиад СУНЦ, летней олимпиадной школы и льгот для детей, зарекомендовавших себя на олимпиадах школьников.
Различные мероприятия, проводившиеся в СУНЦ, в этом году отменялись не только по воле Нестеренко — свой вклад внесла и новая администрация, которая не хотела заниматься сколько-нибудь нетривиальными вопросами. Показательным примером этому является Олимпиада университетских школ, проводимая совместно Московским, Санкт-Петербургским и Уральским университетами. В её заочном этапе участвуют школьники из большинства регионов России, победители заочного этапа приезжают на второй тур в СУНЦ МГУ, СУНЦ УрГУ или в Академическую Гимназию при СПбГУ, а уже девятиклассники-победители очного тура могут поступить в школу-интернат при соответствующем университете. В этом году внезапно (!) выяснилось, что в СУНЦ очный тур проводить невозможно — например, за школьные деньги абитуриентов в столовой кормить нельзя, а платные услуги СУНЦ не предоставляет. Решение этой проблемы было выбрано самое простое — очный тур в СУНЦ был отменён. Сергей Николаевич Сергеев, один из преподавателей физики в СУНЦ, добился всё же договорённости с новым директором о том, что очный тур будет проведён хотя бы для того, чтобы не подводить участников, у которых уже были билеты на руках. Но незадолго до начала очного тура Андриянов в очередной раз сменил своё мнение о том, надо ли проводить олимпиаду, и всем участникам, поехали сообщения ``сдавайте билеты и сидите дома; а если очень хочется, то приезжайте на наши майские экзамены в Москву''. Замечательно, как одним махом СУНЦ сумел и потерять часть абитуриентов, и подорвать свои имидж с репутацией, о которых так любит говорить ректор, комментируя очередной рейтинг университетов.
В конце мая уже стало понятно, что по результатам одних только выездных экзаменов нужное число учеников хорошего уровня не набирается — если в прошлом году в летнюю вступительную школу приглашали с 16 баллами за первый тур, то в этом году нижнию планку пришлось опустить до 12 (из 20). Причём интересно отметить, что более половины приглашённых во вступительную летнюю школу первый тур экзаменов сдавали в Москве, т.е. выездные экзамены оказались чрезвычайно неэффективными. В предыдущие годы с ними также имелись проблемы, но они сглаживались тем, что достаточное количество хороших школьников набиралось через олимпиады. На заседании учёного совета, состоявшемся в конце мая, обсуждались неудовлетворительные результаты приёма и возможность несколько их исправить, которую предоставляло проведение летней олимпиадной школы (ЛОШ). Примечательно то, что из двадцати присутствовавших на заседании членов совета 8 высказались за проведение ЛОШ, 6 высказались против и 6 воздержались, и для принятия решения не проводить ЛОШ Нестеренко пришлось прибегнуть к аргументу ``этот вопрос я решу с научными руководителями''.
Некоторые из льгот для участников олимпиад Нестеренко всё же пришлось сохранить — были оставлены зачисление победителей и призёров Всероссийской олимпиады и право участвовать только во вступительной летней школе для победителей нескольких крупных олимпиад олимпиад (например, Московской олимпиады школьников по математике, физике или информатике). Очень важная деталь здесь — это то, что льготы получили победители, а не призёры, а таких, например, на Московской математической олимпиаде для девятого класса бывает зачастую лишь один человек. В итоге получилось, что из трёхсот участников летней школы победителей олимпиад оказалось менее 10 человек. Для тех немногих, кто всё же получил льготы при поступлении, их использование было сделано по возможности менее удобным. Здесь чрезвычайно показателен случай с Марком Рябовым — призёром Всероссийской олимпиады школьников по информатике. По требованию приёмной комиссии, опубликованному 30 мая, он должен был до полудня 3 июня (!) написать заявление с просьбой зачесть победу во Всероссийской олимпиаде в качестве вступительного экзамена в СУНЦ. Неудивительно, что за три дня Марк нужное заявление не написал — требуемое от него письмо он прислал неделю спустя вместе с просьбой рассмотреть его, хоть и позже срока. Эта просьба обсуждалась на заседании приёмной комиссии, которая постановила ``не засчитывать победу и в качестве наказания за обращение не в срок разрешить Марку поступать на общих основаниях''. Да-да, это не опечатка — ``в качестве наказания разрешить''! Марк всё же решил поступать в СУНЦ и на летнюю школу приехал. Надо ли говорить, что за две недели, потраченные в летней школе, он подтвердил уровень своих знаний, который был ясен с самого начала, и успешно поступил в СУНЦ (в рейтинге абитуриентов-ежей он, кстати, занял второе место).
Немалую роль в том, как проходила приёмная кампания, сыграл в этом году Петр Владимирович Парамонов. С мая текущего года он занимает на кафедре математики СУНЦ должность заместителя заведующего кафедрой по учебным вопросам. Деятельность его на данной должности вполне в духе нашего времени — он активно занимается искоренением коррупции среди сотрудников кафедры математики. Ради избежания коррупции в летней вступительной школе Парамонов предложил провести единый экзамен по математике, условия которого были бы известны только ему. Притом экзамен должен был быть единым для всех поступающих — для десяти- и для одиннадцатиклассников, для физматов, для химиков и для биологов. Воплощению этой затеи помешал проведённый в начале летней школы единый тест по математике. Когда огласили его результаты, то оказалось, что почти все химики и биологи не набрали по этому тесту ни одного балла. Тут гроссмейстер понял, что проигрывает партию, и не стал предлагать физматам и биологам одинаковый экзамен по математике. Впрочем, испортить экзамен он сумел и без этого, чрезвычайно непрофессионально подобрав уровень задач: из 118 рекомендованных к зачислению в физмат классы десятиклассников лишь 21 ученик набрал хотя бы 50 баллов из 100! Более того, 17 человек из поступивших не набрали по математике даже 20 баллов. Среди поступающих в 11 класс ситуация прямо противоположна — из 60 зачисленных лишь 10 не добрались до отметки в 70 баллов из 100. Любопытно отметить, что абитуриенты-ежи, показавшие столь хорошие результаты на экзамене, по впечатлениям преподавателей, были слабее тех, кто поступал в десятые классы. Кстати, есть ещё одна интересная деталь: задачи экзамена были не по тем темам, которые изучались в ходе летней школы, а ведь именно различие тем на лекциях и на экзамене Парамонов и Нестеренко обозначали как одну из причин, из-за которых результаты летней олимпиадной школы нельзя засчитывать при поступлении.
Множественные перестановки в отделе приёма, произведённые этой весной, проявились ещё и в том, что рабочие процессы внутри новой команды не отлажены. Ярким примером неорганизованности работы является составление списков рекомендованных к зачислению — их делали в последний день в спешке, притом делали, полагаясь только на набранные баллы. Как следствие, общежитие СУНЦ не может вместить всех учеников, которым отослали приглашение. Кроме того, была изменена численность набираемых групп — в десятых
классах должны были учиться по 29-30 человек (приехали, к счастью, порядка 27 человек, но десятые классы были тут же доукомплектованы ещё более слабыми детьми до 27 человек, а одиннадцатые — до 28). Но даже 27 человек — это для СУНЦ громадный класс, на который не хватит времени учителей. Далее, такие классы не могут работать в лабораториях физического практикума, ведь там просто нет достаточного числа установок, чтобы обеспечить одновременную работу 14-15 пар учащихся. Преподаватели физики предупреждали отдел приёма о последней проблеме, но их мнение было успешно проигнорировано. Кстати, с информатикой имеется аналогичная проблема — согласно санитарным нормам, в одном компьютерном классе должно быть не более 11 рабочих мест, т.е. двух преподавателей, вообще говоря, будет уже для одного класса недостаточно. Всё же отметим, что слишком большие классы — это не прихоть приёмной комиссии, а новый план приёма, к которому приложили руку Виноградов и Вржещ. Наконец, уровень учеников в классах чересчур неоднороден — в каждом из десятых физмат классов есть как победители Всероссийской олимпиады, так и те, кто не набрал и 20 баллов по математике из 100. Как предполагается вести занятия в столь больших и неоднородных по уровню классах — тайна великая есть.
Tweet
В этом году в СУНЦ вместе с администрацией сменилась и система приёма: потеряны льготы для участников Летней Олимпиадной Школы, и даже для призеров многих крупных олимпиад. Также обсуждаются организационные вопросы, связанные с процессом приема.
--
В этом году в СУНЦ вместе с администрацией сменилась и система приёма. Мне хотелось бы рассказать о некоторых из перемен и о последствий, к которым они привели.
Начало преобразованиям положил Олег Павлович Виноградов — заведующий кафедрой математики СУНЦ и по совместительству крупный учёный, который, согласно Mathnet, за последние 20 лет опубликовал 5 заметок в одном-единственном журнале. После прошедшего за закрытыми дверями совещания Виноградова с проректором Вржещём было принято решение об отмене мартовской олимпиады СУНЦ, результаты которой учитывались при приёме в школу. Что любопытно, сам Виноградов проведением этой олимпиады никогда не занимался. Отмечу, что подобным образом рушить отлаженные и хорошо работающие механизмы Виноградову приходится не в первый раз — из-за конфликта с ним с кафедры математики ушли такие преподаватели, как Мощевитин, Комбаров, Устинов, Карапетян, Щепин.
Непосредственно после этого был сменён директор СУНЦ и назначен новый председатель учёного совета СУНЦ, которым стал Юрий Валентинович Нестеренко. Важно заметить, что ни новый председатель учёного совета, ни назначенные одновременно с ним научные руководители не ведут занятий в школе (за исключением Бутузова, но он в 2011/2012 году вёл занятия только у одного потока). В результате получилось, что все люди, наделённые полномочиями решать, как будет функционировать СУНЦ, не имеют представления о ситуации в школе, поэтому сделанные ими решения оказались приняты не на основе анализа имеющейся ситуации, а на основе некоторых идеалистических соображений. Для приёмной кампании самым важным соображением такого толка оказалась идея Нестеренко о том, что все ученики должны ``пройти через одну воронку'', что означает отмену олимпиад СУНЦ, летней олимпиадной школы и льгот для детей, зарекомендовавших себя на олимпиадах школьников.
Различные мероприятия, проводившиеся в СУНЦ, в этом году отменялись не только по воле Нестеренко — свой вклад внесла и новая администрация, которая не хотела заниматься сколько-нибудь нетривиальными вопросами. Показательным примером этому является Олимпиада университетских школ, проводимая совместно Московским, Санкт-Петербургским и Уральским университетами. В её заочном этапе участвуют школьники из большинства регионов России, победители заочного этапа приезжают на второй тур в СУНЦ МГУ, СУНЦ УрГУ или в Академическую Гимназию при СПбГУ, а уже девятиклассники-победители очного тура могут поступить в школу-интернат при соответствующем университете. В этом году внезапно (!) выяснилось, что в СУНЦ очный тур проводить невозможно — например, за школьные деньги абитуриентов в столовой кормить нельзя, а платные услуги СУНЦ не предоставляет. Решение этой проблемы было выбрано самое простое — очный тур в СУНЦ был отменён. Сергей Николаевич Сергеев, один из преподавателей физики в СУНЦ, добился всё же договорённости с новым директором о том, что очный тур будет проведён хотя бы для того, чтобы не подводить участников, у которых уже были билеты на руках. Но незадолго до начала очного тура Андриянов в очередной раз сменил своё мнение о том, надо ли проводить олимпиаду, и всем участникам, поехали сообщения ``сдавайте билеты и сидите дома; а если очень хочется, то приезжайте на наши майские экзамены в Москву''. Замечательно, как одним махом СУНЦ сумел и потерять часть абитуриентов, и подорвать свои имидж с репутацией, о которых так любит говорить ректор, комментируя очередной рейтинг университетов.
В конце мая уже стало понятно, что по результатам одних только выездных экзаменов нужное число учеников хорошего уровня не набирается — если в прошлом году в летнюю вступительную школу приглашали с 16 баллами за первый тур, то в этом году нижнию планку пришлось опустить до 12 (из 20). Причём интересно отметить, что более половины приглашённых во вступительную летнюю школу первый тур экзаменов сдавали в Москве, т.е. выездные экзамены оказались чрезвычайно неэффективными. В предыдущие годы с ними также имелись проблемы, но они сглаживались тем, что достаточное количество хороших школьников набиралось через олимпиады. На заседании учёного совета, состоявшемся в конце мая, обсуждались неудовлетворительные результаты приёма и возможность несколько их исправить, которую предоставляло проведение летней олимпиадной школы (ЛОШ). Примечательно то, что из двадцати присутствовавших на заседании членов совета 8 высказались за проведение ЛОШ, 6 высказались против и 6 воздержались, и для принятия решения не проводить ЛОШ Нестеренко пришлось прибегнуть к аргументу ``этот вопрос я решу с научными руководителями''.
Некоторые из льгот для участников олимпиад Нестеренко всё же пришлось сохранить — были оставлены зачисление победителей и призёров Всероссийской олимпиады и право участвовать только во вступительной летней школе для победителей нескольких крупных олимпиад олимпиад (например, Московской олимпиады школьников по математике, физике или информатике). Очень важная деталь здесь — это то, что льготы получили победители, а не призёры, а таких, например, на Московской математической олимпиаде для девятого класса бывает зачастую лишь один человек. В итоге получилось, что из трёхсот участников летней школы победителей олимпиад оказалось менее 10 человек. Для тех немногих, кто всё же получил льготы при поступлении, их использование было сделано по возможности менее удобным. Здесь чрезвычайно показателен случай с Марком Рябовым — призёром Всероссийской олимпиады школьников по информатике. По требованию приёмной комиссии, опубликованному 30 мая, он должен был до полудня 3 июня (!) написать заявление с просьбой зачесть победу во Всероссийской олимпиаде в качестве вступительного экзамена в СУНЦ. Неудивительно, что за три дня Марк нужное заявление не написал — требуемое от него письмо он прислал неделю спустя вместе с просьбой рассмотреть его, хоть и позже срока. Эта просьба обсуждалась на заседании приёмной комиссии, которая постановила ``не засчитывать победу и в качестве наказания за обращение не в срок разрешить Марку поступать на общих основаниях''. Да-да, это не опечатка — ``в качестве наказания разрешить''! Марк всё же решил поступать в СУНЦ и на летнюю школу приехал. Надо ли говорить, что за две недели, потраченные в летней школе, он подтвердил уровень своих знаний, который был ясен с самого начала, и успешно поступил в СУНЦ (в рейтинге абитуриентов-ежей он, кстати, занял второе место).
Немалую роль в том, как проходила приёмная кампания, сыграл в этом году Петр Владимирович Парамонов. С мая текущего года он занимает на кафедре математики СУНЦ должность заместителя заведующего кафедрой по учебным вопросам. Деятельность его на данной должности вполне в духе нашего времени — он активно занимается искоренением коррупции среди сотрудников кафедры математики. Ради избежания коррупции в летней вступительной школе Парамонов предложил провести единый экзамен по математике, условия которого были бы известны только ему. Притом экзамен должен был быть единым для всех поступающих — для десяти- и для одиннадцатиклассников, для физматов, для химиков и для биологов. Воплощению этой затеи помешал проведённый в начале летней школы единый тест по математике. Когда огласили его результаты, то оказалось, что почти все химики и биологи не набрали по этому тесту ни одного балла. Тут гроссмейстер понял, что проигрывает партию, и не стал предлагать физматам и биологам одинаковый экзамен по математике. Впрочем, испортить экзамен он сумел и без этого, чрезвычайно непрофессионально подобрав уровень задач: из 118 рекомендованных к зачислению в физмат классы десятиклассников лишь 21 ученик набрал хотя бы 50 баллов из 100! Более того, 17 человек из поступивших не набрали по математике даже 20 баллов. Среди поступающих в 11 класс ситуация прямо противоположна — из 60 зачисленных лишь 10 не добрались до отметки в 70 баллов из 100. Любопытно отметить, что абитуриенты-ежи, показавшие столь хорошие результаты на экзамене, по впечатлениям преподавателей, были слабее тех, кто поступал в десятые классы. Кстати, есть ещё одна интересная деталь: задачи экзамена были не по тем темам, которые изучались в ходе летней школы, а ведь именно различие тем на лекциях и на экзамене Парамонов и Нестеренко обозначали как одну из причин, из-за которых результаты летней олимпиадной школы нельзя засчитывать при поступлении.
Множественные перестановки в отделе приёма, произведённые этой весной, проявились ещё и в том, что рабочие процессы внутри новой команды не отлажены. Ярким примером неорганизованности работы является составление списков рекомендованных к зачислению — их делали в последний день в спешке, притом делали, полагаясь только на набранные баллы. Как следствие, общежитие СУНЦ не может вместить всех учеников, которым отослали приглашение. Кроме того, была изменена численность набираемых групп — в десятых
классах должны были учиться по 29-30 человек (приехали, к счастью, порядка 27 человек, но десятые классы были тут же доукомплектованы ещё более слабыми детьми до 27 человек, а одиннадцатые — до 28). Но даже 27 человек — это для СУНЦ громадный класс, на который не хватит времени учителей. Далее, такие классы не могут работать в лабораториях физического практикума, ведь там просто нет достаточного числа установок, чтобы обеспечить одновременную работу 14-15 пар учащихся. Преподаватели физики предупреждали отдел приёма о последней проблеме, но их мнение было успешно проигнорировано. Кстати, с информатикой имеется аналогичная проблема — согласно санитарным нормам, в одном компьютерном классе должно быть не более 11 рабочих мест, т.е. двух преподавателей, вообще говоря, будет уже для одного класса недостаточно. Всё же отметим, что слишком большие классы — это не прихоть приёмной комиссии, а новый план приёма, к которому приложили руку Виноградов и Вржещ. Наконец, уровень учеников в классах чересчур неоднороден — в каждом из десятых физмат классов есть как победители Всероссийской олимпиады, так и те, кто не набрал и 20 баллов по математике из 100. Как предполагается вести занятия в столь больших и неоднородных по уровню классах — тайна великая есть.
Алексей писал:
Алфутова Н.Б.
Гашков С.Б.
Карапетян А.В.
Комбаров А.П.
Мощевитин Н.Г.
Нечаев А.Н.
Плиско В.Е.
Соловьев О.А.
Тен В.В.
Терехина Е.Ю.
Трещев Д.В.
Устинов А.В.
Чалых О. А.
Швец А.Н.
Шеворошкин А.В.
Щепин Е.В.